Отец директора Московской школы кино на заре перестройки открыл в Тынде видеосалон — первый в стране

Я родилась на севере, в городе Тында Амурской области — мои родители строили БАМ, прокладывали железнодорожные пути в одном из самых удаленных регионов нашей необъятной родины.

А выросла я на юге. Поэтому часто шучу, что люблю и ценю и сильных духом северян, и открытых южан, и потому, видимо, в итоге оказалась в Москве, которая объединяет и тех и других.

Мне было около восьми недель, когда мы с мамой впервые полетели из Тынды в Ростов-на-Дону. Потом я каждые полгода путешествовала вот так, туда и обратно, преодолевая тысячи километров. Позднее стало понятно, что я буду всю жизнь жить в самолетах. Мама часто повторяла: «Доченька, ты хоть иногда из самолета выходишь?» Тут уж как повелось. Постоянные передвижения по миру — неотъемлемая часть кинобизнеса. Креативные индустрии вообще всегда вписаны в глобальный контекст, поэтому то, чем я занимаюсь сегодня, по моему мироощущению мне очень близко.

Так вот, выросла я под южным солнцем в сообществе очень теплых, невероятных людей. Это же Ростов-на-Дону — город, который часто называют «Воротами Кавказа», где живут на одной территории грузины, армяне, татары, евреи, донские и кубанские казаки. Я жила с ощущением, что это и есть мир. Несмотря на то что годы моего юношества приходились на 1990-е, в силу природной коммуникабельности и эмпатийного отношения к миру у меня даже в самые смутные времена было довольно безопасное взросление. Например, домой меня частенько провожали будущие олимпийские чемпионы по греко-римской борьбе братья Самургашевы, а я им давала списывать. Я всегда хорошо училась, мне это легко давалось. При этом была заводилой в школе: продюсировала все праздники и спектакли. Вытащить меня на сцену было невозможно, а вот всех собрать и организовать — пожалуйста.

Был ли предопределен выбор профессии уже тогда? Можно было бы придумать такую легенду, но, честно говоря, я не осознавала, чего хочу и кем буду. Да я и сейчас до конца не знаю, «кем хочу стать, когда вырасту».

Помните, как говорил Стив Джобс в своей известной речи для выпускников Стэнфорда, «соединяя точки»? Вот только сейчас, спустя годы, я могу их соединить. В 1990-е мир за окном стремительно менялся, и родители пытались встроиться в эту изменяющуюся реальность. Мой папа — предприниматель. В 1986–1987 году, на заре перестройки, он в Тынде открыл видеосалон — первый в стране. Это было невероятное ощущение: мы с дядей сами рисовали и нарезали билеты в видеозалы, а потом их продавали. Тогда я впервые посмотрела «Лицо со шрамом» и «Однажды в Америке», «Терминатора», «Коммандоc» — мне было лет пять или шесть. До сих пор помню, какую радость людям приносило кино.

Точно так же во времена Великой депрессии на помощь приходил развивающийся тогда Голливуд. Людей нужно было развлекать, ведь из 24 часов в сутках хочется на полтора часа переключиться на то, что даст хотя бы временное успокоение. К тому же кинематограф — это способ рассказывать истории универсальным языком, помогая людям слышать друг друга. Поэтому в трудные времена мы всегда наблюдаем рост популярности семейного кино, комедий, фэнтези, сказок. И, пожалуй, сейчас это нужнее и важнее, чем когда-либо.

В Москву я переехала в 2005 или 2006 году. Ко мне тогда приехал мой друг Алексей Лиснянский, который работал в рекламном агентстве BBDO, и сказал: «Давай построим киностудию». После распада Советского Союза в России не осталось ни одной южной кинематографической базы, а снимать надо — на юге 360 дней в году солнце, для производственного цикла идеальные условия. Мы сели, нарисовали бизнес-план, нашли земли, и я поехала в Москву искать партнеров и знакомиться с киноиндустрией.

Попасть в эту сферу непросто, это довольно узкое комьюнити. Мне нужен был какой-то ключ, поэтому мы поехали в Канны и купили фильм для проката в кино. Потратились на 24-голосый дубляж, хотя могли бы обойтись субтитрами. Потом вышли в прокат с каким-то еще количеством фильмов, в общем, так я со всеми и познакомилась — разобралась, как все устроено. Студия к тому моменту уже была готова: партнеры поехали снимать кино на юг, а я осталась в Москве — заниматься маркетингом и бизнес-девелопментом.

Потом случился очередной кризис, 2008–2009 годов, инвестиции в кино сократили, но появилось перспективное направление — онлайн-стриминг. Меня позвали в ivi делать музыкальный сервис, а в итоге мы с командой создали онлайн-кинотеатр. Придумать новую категорию, а потом ее возглавить — это же классно! ivi много лет был лидером рынка, и я по сей день горжусь сопричастностью к его созданию и радостью созидания нового. Это было вдохновляющее время. Потом была корпоративная карьера — «Газпром-Медиа», «Вымпелком». Мне было уже 35 лет, и, видимо, начался кризис среднего возраста, потому что мне страшно захотелось заниматься чем-то более значимым, что-то оставить после себя.

А еще я начала задумываться о будущем для своих детей. У нас с мужем их трое и все творческие. Но вот проблема — где им учиться? Идея, что художник должен быть голодным, мне совершенно не близка. Мне захотелось, чтобы мои дети могли найти свое творческое призвание, овладеть востребованной профессией и достойно зарабатывать себе на жизнь. Это желание привело меня в сферу образования — если чего-то пока не существует, значит, мы можем это придумать.

Мне вообще кажется, что образование очень помогает унять тревогу о будущем. Потому что ты всегда можешь пойти поучиться и вновь взять контроль над собственной жизнью, получить новую профессию, другой опыт и знания. Тем более что у нас в стране для этого есть все необходимые компоненты — талантливые преподаватели, уникальные образовательные практики, которые помогают студенту сформировать уникальную творческую личность. Нужно лишь дать правильный инструментарий.

Вселенная не заставила себя долго ждать — мне поступило предложение возглавить Британскую высшую школу дизайна. Я сразу подумала: «Где я — и где дизайн?» Но у меня такое ощущение появляется каждый раз, когда берусь за что-то новое. Классический синдром самозванца. С другой стороны, это классное чувство, когда тебе ужасно интересно разобраться, как все устроено. Друг познакомил меня с Катей Черкес-заде, ректором Universal University, экспертом в области образования, которая к тому времени проработала в сфере уже лет семь и успешно управляла консорциумом из четырех школ — Британской высшей школы дизайна, Московской школы кино, Scream School, где преподают разработку игр и компьютерную графику, и архитектурной школы МАРШ.

Раньше мне всегда казалось, что в образовании работают очень взрослые люди, а тут выясняется, что Саше Аврамову, основателю Британской школы дизайна, было 24, когда проект запускался. Кате Черкес-заде было 23, когда она открыла Scream School. С Катей мы очень быстро сблизились, обсуждая, каким должно быть образование будущего. Она так заразительно об этом рассказывала. В результате я не пошла в дизайн, а решила выбрать уже знакомую мне сферу кино, возглавив Московскую школу кино. Для меня это была уже понятная история, я чувствовала, что смогу быть максимально полезной. Так и получилось: пять лет назад, когда я стала директором, в школе учились 200 студентов, сейчас их больше тысячи.

Я невероятно горжусь нашими выпускниками. Перечислить все их достижения невозможно. Но, например, недавно проходил фестиваль «Пилот», где была представлена 21 работа, из них наших — семь. Мы открыли в школе больше 50 программ для обучения ключевых специалистов в киноиндустрии: сценаристов, режиссеров, операторов, продюсеров, композиторов кино, художников по костюму, шоураннеров и т. д. Выпускники постоянно говорят, что годы, которые они провели в киношколе, были лучшим временем в их жизни. А мне повезло — я здесь работаю постоянно!

Уже через год работы в Московской школе кино мы с Катей начали строить университет креативных индустрий. Так появился Universal University, где теперь в десяти школах учатся восемь тысяч студентов. К нему относится и Британская высшая школа дизайна, и Scream School, и Московская школа кино, и архитектурная школа МАРШ. А еще Московская школа музыки, School of Education, Moscow School of Contemporary Art, Moscow Food Academy, факультет бизнеса и маркетинга Ubusiness и проект для школьников Uteens. В последний в этом году пошли учиться мои дети — давняя мечта наконец начала сбываться.

Как бы пафосно это ни звучало, миссия университета — помочь человеку совершить прыжок в новую жизнь. И мне бы очень хотелось, чтобы то, чем я занимаюсь, придавало смелости этот прыжок совершать. Когда я работала в корпорации, в конце каждого дня видела итог своей работы в виде бесконечных таблиц и презентаций. Теперь я вижу, как у людей реализовываются творческие амбиции. Это ли не работа мечты?