Творчество наших читателей: рассказ Натальи Суворовой «Настоящий писатель»

Настоящий писатель

Наталия Суворова

Посвящается настоящему детскому писателю, которая легко и несерьезно погрузила нас в детство.

— Ну, твоя очередь! — толкнул его сосед по парте.

Стрелецкий вскочил и, смущаясь от всеобщего внимания, сбивчиво заголосил:

— Родился я тут, местный, улица Ленина пять бэ, квартира двенадцать, седьмой этаж.

Учительница одобрительно кивнула.

— Папы у меня нету, но есть мама. Мама моя — писательница.

— Ух ты, ничего себе! — восторженно охнула пухлая Котикова. — Прям настоящая писательница?

— Настоящая! — гордо ответил Стрелецкий.

— Пушкин, что ли, — скептически отозвался Крымов.

— А что она пишет? — полюбопытствовала отличница Оля Евсюкова.

— Все пишет! — ответил Стрелецкий.

— А ты, Миша, принеси нам ее книгу, и мы все посмотрим, — предложила учительница.

И он принес. Все стояли вокруг стола учителя и изумленно глазели на книгу настоящего писателя Стрелецкую А. А, маму Мишки. Яркая обложка со зверями, кто-то стоял с лупой, кто-то даже с пистолетом, а волк хитро выглядывал из-за дерева.

— Это звериный детектив.

— Какой-какой? — не понял Крымов.

— Про зверей значит, — пояснила Оля Евсюкова. — Интересненько!

— Это про мистический лес, там все как люди, — пояснил Мишка.

— А сам ты читал?

— Естественно! Я даже придумывал!

Евсюкова с уважением разглядывала Стрелецкого. Мишка стоял весь красный от гордости. Сегодня все хотели с ним сидеть в столовой, кидать ему мяч на физкультуре, и по дороге домой даже кое-кто тащил его рюкзак. Хотя это уже совсем перебор, и Стрелецкий повернулся и отобрал свой рюкзак. Все-таки он не какая-нибудь девчонка!

Дома этот рюкзак несся с размаху под стол, шапка — в шкаф, куда долетит, а куртка вешалась как-нибудь на рукав, потому что петельки там давно не было.

— Мишка, ты обедал?

— Обедал.

— Ага, ну тогда давай сюда, — звала его мать, поправив толстые очки, — ну-ка, ну-ка. Забирайся вон под кровать.

— Ага, — с удовольствием откликался он и лез прямо в школьной форме.

— Вот на-ка, читай. Ты за тигра. Давай.

— Я… Я… Боюсь тебя, старый осел, убирайся, откуда пришел!

— Да нет же, Мишка, он же тигр. Давай рычи!

— Р-р-р-р, — рычал Мишка.

— Да нет, яростно. Давай, давай!

— Р-р-р-р, — рычал снова Мишка. — Я боюсь тебя, старый осел! Убирайся, откуда пришел!

Здесь мама бросала свои бумажки и, содрогаясь всем телом, падала в кресло хохотать.

Мишка вылезал и хохотал тоже.

— Ну и что? Он уйдет?

— Кто? — смеялась мама.

— Ну как кто, осел? Это же он взбаламутил весь лес?

— Он, конечно, кто же еще! Он знаешь, что у меня тут натворил, я тебе сейчас почитаю!

Перед сном, когда они лежали с мамой в его комнате, Мишка рассказывал, какой он теперь стал важный человек в классе. Евсюкова прочла звериный детектив и на уроке чтения сказала при всех, что книга стоящая. Следующая читает Котикова, ну а Крымов и не собирался читать, он больше футбол любит, ну его никто и не слушает в классе. Свет уже не горел, был включен ночник с мигающими звездочками на потолке. Мама лежала рядом и гладила его по голове теплой рукой. Мишка засыпал.

Мама смотрела на эти звездочки и думала, что, конечно, она не настоящий писатель, как это сейчас представлялось Мишке. И скоро он сам узнает это. Когда на литературе в старших классах какой-нибудь Иван Петрович, подняв палец вверх, станет рассуждать о романах Толстого и до чего докатилась современность, какие раньше были люди умные и какие сейчас они глупые, что вот читают они эту Стрелецкую с ее серией «звериных детективов», какой же это пассаж.

Еще ей надо было дописывать главу, потому что издательство названивало каждый день. Ее книги все продавались и продавались, и нужно было сочинять не хуже, и не слишком долго, и при этом весело, и чтобы… чтобы… Мама тоже засыпала, ее очки свалились набок.

А выше их искусственных звезд на потолке и выше настоящих звезд на небе на них смотрел Бог, который представлял, что когда Стрелецкая придет к Нему, Он ей скажет: «А ведь ты была настоящим писателем, Стрелецкая, зря сомневалась. Я даже и Сам читал, с удовольствием. Р-р-р-р-р».