Надежда Требушевская: Что плохого в том, что ребёнок корректно поправил президента?

Многолетняя журналистская привычка постоянно смотреть новости работает и сейчас. Правда, сейчас я новости не смотрю, я их слушаю. Все равно где: ноутбук, телевизор. Картинка важна далеко не всегда, главное — смысл. Поэтому несколько раз прослушала, как президент России встречался в детском лагере «Океан» со школьниками и как один из школьников поправил его в названии войны, которую когда-то вела Россия.

Для меня это естественно. Человек не может знать и помнить все, даже если он президент. Школьник имеет полное право поправить кого угодно: хоть учителя, хоть президента. И я его буду уважать, если он сделает это корректно и с достоинством. Что он и сделал. А вот что сделали директор школы и педагог — для меня за гранью представлений о достоинстве и порядочности. Школьнику указали на то, что он не имел права поправлять президента, надо было промолчать. Сколько раз в своей газетной жизни я, написав статью и согласовывая ее с теми, кто предоставлял мне факты, слышала: «Давайте уберём вот это предложение, вдруг мэр города (начальник, коллега, жена и др.) обидится». Я дотошный журналист, никогда не писала муру и ерунду, ничего не придумывала, отвечала за любой материал, поэтому удивлялась: «А что здесь такого? Ни оскорблений, ни вымысла, ни чепухи. Все корректно и правдиво». Мне отвечали: «Вы правы, но все же вдруг не так поймёт?» Что не так поймет, это правда. Многие делают из мухи слона или придумывают то, что не было сказано. Но ведь нельзя бесконечно оглядываться на всех и думать: а как меня поймут? Или не поймут? Уважения заслуживает только твёрдая позиция, а не та, что с бесконечной оглядкой.

Я очень люблю «Горе от ума» Грибоедова: что ни фраза, то прямо в яблочко! Написано 200 лет назад, а прямо о нас. Бессмертная фраза: «Ах, Боже мой! Что станет говорить княгиня Марья Алексевна!». Так и здесь: вдруг президент обидится и что-то скажет плохое о нас… Сколько понадобится веков, чтобы вытравить из нас это нелепое чинопочитание?

И самое плохое, что у этой коленопреклоненной позиции есть другая сторона медали — не менее неприятная. Но об этом в другой раз… Я как Леонид Каневский, который заканчивает свой очередной сюжет фразой: «Но это совсем другая история…».