В ночь на 4 (17) июля 1918 г доме были злодейски умучены царь Николай II и его семья

...В доме Ипатьева завершались последние дни Царственных мучеников. Чувствуя приближение развязки, Александра Феодоровна писала: «Хотя гроза приближается – на душе мирно – всё по воле Божией. Он всё к лучшему делает».  Охрана непрестанными обысками, грубым обхож­дением и откровенными оскорблениями старалась унизить Царственных узников, но, встречая вместо озлобления кро­тость и смирение, солдаты изменили свое поведение, прекра­тив непристойную ругань и похабщину. Начальство вынуждено было сменить охрану. Из дневника императрицы Александры Феодоровны: «Добром за добро воздаст любой, но христианин должен быть добрым даже к тем, кто обманывает, преда­ет, вредит... никогда не падайте духом и не давайте падать духом другим».

Как итог земной жизни страстотерпцев читаем мы следующие строчки из письма Государыни: «...Ничего, жизнь – суета, все готовимся в Царство Небесное. Тогда ничего страшного нет. Всё можно у человека отнять, но душу никто не может...».

В ночь на 4 (17) июля 1918 г.,  в Екатеринбурге в Ипатьевском доме были злодейски умучены царь Николай II, царица Александра Феодоровна, царе­вич Алексей, великие княжны Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и верные царские слуги, добровольно оставшиеся с Царственными узниками и разделившие их участь. Святитель Иоанн Шанхайский пишет: «Чем же воздала Россия своему чистому сердцем, любя­щему ее более своей жизни Государю? Она отплатила ему кле­ветой. Он был высокой нравственности – стали говорить о его порочности. Он любил Россию – стали говорить об измене. Даже люди близкие повторяли эту клевету, пересказывая друг другу слухи и разговоры. Под влиянием злого умысла одних, распу­щенности других слухи ширились и начала охладевать любовь к Царю. Потом стали говорить об опасности для России и обсуж­дать способы освобождения от этой несуществующей опасности и во имя якобы спасения России стали говорить, что надо отстра­нить Государя. Расчетливая злоба сделала свое дело: она отделила Россию от своего Царя, и в страшную минуту в Пскове он остался один...».