Народное название лилии даурской (саранка) имеет эвенкийские корни. Только из середины выпал звук «д».

Бытует мнение, что хорошо всем знакомый цветок, который многие тындинцы называют саранкой, получил своё название по фамилии сподвижника Ерофея Хабарова. Скорее всего, эта версия ошибочна. И народное название лилии даурской имеет эвенкийские корни. Только из середины, как, например, в слове «сердце», выпал звук «д».

По-эвенкийски первый месяц лета называется «Мучун бега», что в пе­реводе означает «месяц зелени». Оживляется тайга, повсюду стоит звон от жужжания насекомых и пения птиц. Цветут лесные ягоды: голубика, жимолость, брусника, морошка, красная и синяя смородина.

Синюю смородину эвенки называют «алданским виноградом», и, действительно, кисточки с крупными ягодами напоминают синий виноград. Но по содержанию витамина С и полезных микроэлементов они превосходят садовый виноград в несколько раз.

Лесные поляны, словно огоньками, освещаются цветами шиповника и лилии даурской. Не случайно этот прекрасный цветок эвенки называют сарданой, что в переводе означает «цветок любви». Об этом цветке сложены песни и легенды. Нетрудно догадаться, о чём они повествуют: о большой, верной и вечной любви. В трудные военные годы, когда было очень трудно с доставкой  продуктов в эвенкийское село Усть-Нюкжу, жители заготавливали на зиму корни луковицы лилии даурской. Тем самым они спасали себя от голода и от страшной болезни – цинги.

В июне наступает день летнего солнцестояния с самой короткой и светлой ночью в году.

С первым кукованием кукушки приходит летний эвенкийский праздник Бакалдын. Своими корнями он уходит в глубокую древность. Для эвенков первое кукование кукушки означает наступление Нового года, от которого ждут удачи и благополучия в каждом оленеводческом стойбище. На Бакалдын эвенки собираются в заранее обусловленном месте. На берегу реки каждая община ставит свой чум. Молодые люди во время праздника состязаются в ловкости и силе, исполняют национальные танцы, рассказывают легенды своего народа. Девушки показывают своё умение обустраивать семейный очаг и готовить национальные эвенкийские блюда. На празднике завязываются знакомства, создаются новые семьи. Праздник радует сердца людей и даёт надежду на лучшую жизнь.

После Бакалдына оленеводы перекочёвывают со стадами на постоянные пастбищные угодья, которые называются «Омнумна», богатые кормовыми травами. Омнумна хорошо обдувается со всех сторон прохладными ветрами и защищает животных от кровососущих насекомых. В июне стойбища оленеводов наполняются жизнерадостными звонкими детскими голосами – начинаются школьные каникулы, и дети из интернатов возвращаются домой, к родителям. Здесь, на свежем таёжном воздухе, в окружении чистых и светлых озёр и рек, на целебном оленьем молоке мальчишки и девчонки быстро поправляют здоровье, крепнут физически.

Все сорок лет учительской работы в Усть-Нюкже меня восхищали и удивляли эвенкийские дети. Они правдивы и честны, не завистливы, никогда не унывают. Одно удовольствие – ходить с ними в туристические походы. В любую погоду они быстро разожгут костер и приготовят обед. Их не пугают трудности походной жизни, они хорошо ориентируются в тайге, бережно относятся к природе. Эти качества не удивительны – кочевая жизнь для них начинается с колыбели. Во время кочевья по тайге мать не завешивает детскую колыбель (по-эвенкийски она называется «Баа»): пусть малыш смотрит и запоминает родные места с самого раннего детства – озёра и реки, сопки и звёздное небо над головой. А когда подрастёт, то уже всё-всё будет знать о родном крае.

Первыми учителями у него будут отец и мать. С первых дней они будут давать ему уроки таёжной жизни. Кому-то покажется, что это рано. Но, став взрослым, эвенк-оленевод будет всю жизнь вести борьбу за своё существование в суровых природных условиях, в которой он может надеяться, как правило, только на самого себя.

«Мать даёт жизнь, а годы – мудрость», – гласит эвенкийская пословица, ко­торая очень точно определяет весь уклад кочевой жизни эвенка-оленевода.